Московский дневник

Серия эссе Вальтера Беньямина о Москве и русской культуре 1920-х. Книга написана на основе дневниковых записей философа во время визита в Москву зимой 1926–1927 гг.

Философ, критик, писатель и переводчик Вальтер Беньямин - один из наиболее влиятельных теоретиков культуры ХХ века. Его эссе «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости» стало ключевым для осмысления новых условий бытования искусства в индустриальном обществе. 

Зимой 1926-27 гг. Беньямин два месяца провел в Москве, где вел подробный дневник, на основе которого после возвращения в Берлин написал серию эссе о Москве и русской культуре того времени. Главной причиной поездки Беньямина в Москву стала влюбленность в Асю Лацис - латышскую актрису и коммунистку, с которой он познакомился на Капри в начале 20-х. Близкий друг Беньямина и первый издатель дневника Гершом Шолем считает историю этого неудавшегося ухаживания «наиболее личным, полностью и безжалостно откровенным документом, рассказы¬вающим нам о важном периоде жизни» Беньямина. Но значение этого текста не исчерпывается ценной биографической информацией. Тонкий наблюдатель, приехавший в Москву с желанием ближе узнать страну, в которой «интенсивность бытия не имеет аналога в Европе», Беньямин оставил нам необычайно интересные заметки о России середины 1920-х. 
В «Московском дневнике» Беньямин описывает русскую театральную и литературную жизнь того времени (включая травлю Мейерхольда и раскол между «левыми» и «правыми» пролетарскими писателями), пишет о проблеме цензуры в кинематографе, о московских музеях, в частности, лучшем в Европе Музее игрушки. Интересует наблюдательного иностранца и общественная, и частная повседневная жизнь - он посещает рабочие клубы, народные суды, фабрики, Сухаревский рынок, пишет об уличных торговках, беспризорниках и нищих (по его мнению, самой «стабильной структуре» русского общества), о московских пивных и трамваях. 

От точных описаний Беньямин постоянно переходит на уровень метафор и обобщений, например, пишет о значении советских географической карт как новой, почти сакральной иконографии, об особом отношении русских к времени и русском фатализме, о чисто русском понятии непрекращающегося «ремонта». 
В начале эссе «Москва» Беньямин пишет о том, что поездка в Россию «оказывается проверкой для тех, кто его совершает. Каждый оказывается вынужденным занять свою позицию». И современному читателю очень интересно наблюдать за тем, как сам мыслитель определяет и формулирует свою позицию.